Олег Рыбкин: Со своей бедой мы остались один на один
09 февраля 2009 г.

Самый масштабный и дорогой спектакль за всю 136-летнюю историю Красноярского драматического театра имени Пушкина — "Трехгрошовая опера" — приостановлен на неопределенный срок.

Причина — неувязки в согласовании авторских прав с наследниками Бертольта Брехта и композитора Курта Вайля, написавшего музыку к пьесе. О подробностях конфликта корреспонденту "Российской газеты" рассказал автор постановки Олег Рыбкин.

Российская газета: Вам приходилось сталкиваться с ситуацией, когда классическая пьеса "зависала" из-за проблем с автор ским правом?

Олег Рыбкин: Нет. На моем счету более 40 спектаклей в России и за рубежом, но всегда подобные вопросы решались заранее и полюбовно. В нашем случае стандартные требования были выполнены полностью: мы известили Российское авторское общество, что собираемся ставить "Трехгрошовую оперу". Вместо ответа — многомесячное молчание, которое продолжалось весь репетиционный период. Лишь после того как открыли сезон грандиозным спектаклем с участием практически всей труппы, из РАО пришла бумага: наследники драматурга запросили 12 тысяч евро — в три-четыре раза больше, чем с других театров, ставивших Брехта. Для нас это неподъемные деньги. Вновь через РАО пытаемся связаться с обладателями авторских прав, просим снизить цену. Ждем полсезона. Наконец, наследники дали "поблажку" — согласились распределить эти 12 тысяч евро на три года. Кстати, мы пошли навстречу традиционным пожеланиям правообладателей и поставили именно каноническую версию — трехчасовой спектакль с живым хором, оркестром, огромной массовкой. Даже лошадь на сцене, как того требовал Брехт, была настоящая. Заплатили четыре тысячи евро, собирались работать дальше. Но тут РАО сообщает: теперь улаживайте проблему с авторскими правами Курта Вайля. Принадлежат они Венскому музыкальному обществу. Так что новый круг начался. Только на сей раз мы вынуждены спектакль остановить, иначе — огромные штрафы.

РГ: Вряд ли можно обвинять наследников классиков в пристраст ности к красноярскому театру.

Рыбкин: Судя по нашей истории — так может быть. Более того, правопреемники имеют своеобразное "право на каприз" — могут запретить любые изменения в тексте, указать театру, чьим переводом пользоваться. Но как бы там ни было, для нас соблюдение интересов автора — это святое.

Александр Григоренко, Российская газета

Назад к списку статей