«Кодирование драмой»
25 мая 2012 г.
Фестиваль ДНК («Драма. Новый код») в Красноярске — один из самых представительных и существенных смотров современной драматургии (самый — московская «Новая пьеса»). Собственно драматургических конкурсов и лабораторий в последние годы, с усилением «новодрамного» движения, стало много, особенно за Уралом. Но полноценных фестивалей с приглашением экспертов и драматургов, с привозом свежих спектаклей и со специально приуроченными премьерами почти нет, поскольку это дело недешевое. Дай бог, чтобы провинциальному театру хватало на «отправление основных жизненных потребностей» — репертуарные постановки, а уж театральная «геологоразведка» и просвещение новых зрителей (чем, собственно, и должны стать такие фестивали) — это по бюджетным меркам «паньски вытребеньки».
Нынешний ДНК проводится в пятый раз, и, глядя на его программу за прошедшие годы, сразу видно, что он идет путем, проложенным Театром.doc и фестивалем «Любимовка». Те же авторы (Пресняковы и Дурненковы, Пряжко и Курочкин, Гремина и Клавдиев, Пулинович и Греков и т.д.), те же молодые режиссеры, любящие ставить быстрые получитки-полуспектакли (на этот раз Семен Александровский, Дмитрий Волкострелов и Никита Рак), тот же интерес к документальному кино и зрительские обсуждения после каждого мероприятия. За прошедшие годы вокруг ДНК сформировался постоянный круг симпатичных молодых зрителей, всю фестивальную неделю торчащих на спектаклях и читках, готовых, если нет мест, сидеть на полу или стоя подпирать стену. В общем, московские поклонники новой драматургии узнали бы красноярскую атмосферу и даже увидели бы тут кое-что не успевшее доехать до столицы. Например, ярославскую постановку Семена Серзина по пьесе Натальи Ворожбит «Вий», недавно победившей в драматургическом конкурсе «Новой пьесы». Отталкивающаяся от гоголевского сюжета пьеса Ворожбит, надо признать, действительно отличная. Ее герои — два молодых француза, Лукас и Дамиан, приехавшие на каникулы на Полтавщину. У Дамиана родители родом из этих мест, он понимает язык и рад был приглашению на свадьбу своей подруги по фейсбуку Оксаны. Лукас, уехавший на дикую Украину, чтобы забыть бросившую его девушку, ничего тут не понимает, и конечно же именно вокруг него закручивается сюжет, где есть и не просыхающая демобилизованная молодежь, и оборотни, и милиция, и убийство, и воспоминание о голодоморе, и нечисть, и проданная почка, и отпевание ведьмы по скайпу. В живых и смешных диалогах Ворожбит есть постоянное ощущение опасности, но напряжение тут в куда большей степени связано с непознаваемой и угрожающей современностью, чем со старинным волшебством, которое выглядит не опаснее, чем 3D-анимация.
ДНК старается не опаздывать, среди читок были совсем свежие пьесы Ярославы Пулинович («Жанна») и Вячеслава Дурненкова («Север»), последняя полудокументальная работа о телевидении недавно умершего Вадима Леванова (пьеса «Про коров»). Марина Разбежкина показала фильм своей ученицы Мадины Мустафиной «Милана», осенью победивший на «Артдокфесте», а Михаил Угаров — свою постановку мексиканской пьесы «Аляска», премьеру которой всего несколько дней назад сыграли в Театре.doc. Главный режиссер Театра имени Пушкина и создатель ДНК Олег Рыбкин срежиссировал читку пьесы Владимира Сорокина «Занос», неожиданно получившей новые политические обертона (вероятно, из-за мотивов, связанных с ОМОНом), а закрыл фестиваль премьерой спектакля об эвтаназии «Путешествие Алисы в Швейцарии» (совсем недавно постановка этой пьесы вышла в московском Центре драматургии и режиссуры).
И в то же время есть ощущение, что ДНК сбавляет обороты, не может найти новое дыхание, новый поворот. Особенно очевидно это стало на спектакле-читке «Немецкие писатели-трансвеститы», который актеры красноярской драмы показали в рамках фестивальной программы «Повторный сеанс». Дело в том, что впервые читку этой «порнографической комедии» Олег Рыбкин со своими актерами подготовил ко второму ДНК, и тогда политическая сатира, использующая порнографические описания, чтобы объяснить, как власть и богатеи «имеют» своих писателей, футболистов и вообще граждан (а те и рады отдаваться за деньги и привилегии), произвела одновременно скандал и фурор. Диалоги пьесы Константина Костенко строятся на густом мате, а ремарки — на откровенных описаниях разных видов сексуальных контактов, что эффектно диссонирует с тем, что участвующие в читке актеры, одетые в строгие костюмы с белыми рубашками, сохраняют невозмутимый и корректный вид. Сюжет начинается с того, что рвущихся к писательству немецких студентов (Германия вполне условна, хотя речь персонажей пересыпана немецкими словами), поступивших в литературный институт, перво-наперво кастрируют и накачивают им бюст силиконом. С тем, чтобы потом эти трансвеститы стали шлюхами и могли писать свои произведения по заказу клиентов, одновременно удовлетворяя их сексуально. Ясно, что пьеса такого характера для целомудренной публики Красноярска оказалась настоящим шоком (впрочем, в Москве, наверное, было бы то же). Постоянные зрители ДНК с тех пор говорили, что после «Трансвеститов» их ничем не испугаешь, и Рыбкин решил закрепить успех, соединив повтор той читки с фрагментами ее старой видеозаписи. И тут выяснилось, что когда мат и порнографические описания уже не шокируют публику, пьеса Костенко выглядит прямолинейно и предсказуемо, драйв от нарушения такого рода запретов ушел. Стало быть, очередной этап в развитии ДНК окончен.
Все эти годы красноярский фестиваль жил так же, как живет большинство «новодрамных» лабораторий и смотров, - сначала воспитав себе некоторое количество доброжелательной публики, а потом замкнувшись в ней, как в секте. Теперь задача в том, чтобы «выйти в мир» и, как бы опасно это ни казалось, расширять свою аудиторию, воспитывая новую публику, в первую очередь среди тех, кто не привык ходить в театр. Новое дыхание московского Театра.doc связано с его социальными проектами и активным участием в политике. Возможно, для фестиваля ДНК выход будет другим, ясно только, что оставаться в секте «закодированных новой драмой» уже невозможно. Дина Годер, «Московские новости»
Назад к списку статей |
