Тамара СЕМИЧЕВА: «Оценивает главный судья – зритель»
27 февраля 2015 г.

Актриса Красноярского драматического театра имени А. С. Пушкина Тамара Семичева несколько дней назад отпраздновала свой юбилей, а в скором времени обязательно отметит своё сорокалетие работы на сцене родного театра. Случилось в жизни замечательной актрисы, как, собственно, и всей труппы театра, значительное событие: после трёхлетнего перерыва, связанного с реставрацией, театр Пушкина вновь открывает двери для своих поклонников.

Тамара Владимировна, помните ли вы свой первый спектакль на сцене театра имени Пушкина?

Конечно! Михаил Рощин. «Муж и жена снимут комнату». Играла Алёну. Только пришла, как главный режиссёр Натан Басин, тоже, кстати, ставивший в Красноярске свой первый спектакль, сразу предложил мне большую работу. Потом многие говорили: «Тебе очень повезло. Дебютантка – и сразу центральная роль». Моим партнёром был актёр Виктор Шубин (В последнее время жил и работал в Санкт-Петербурге, снимался в фильмах «Бандитский Петербург – 10», «Сын полка», «Найти и обезвредить», «В полосе прибоя». Скончался 7 июля 2010 года. – С. П.). Спектакль получился необычный, ведь бытовая, семейная тема вновь начала становиться популярной. Из семьи ведь все наши достижения, неудачи, грехи. Наверное, у меня были и лучшие работы, и худшие, судить не мне, оценивает только самый главный судья – зритель, но работала я всегда со страстью и интересом. Даже если роль не получилась, не огорчалась в дальнейшем не стоит – есть смысл работать дальше, потому что ничто не проходит даром, ты учишься на собственных ошибках.

Период, когда вы пришли в Красноярский драматический, был замечательным временем в жизни театра: вместе с любителем «монументального» стиля, мастером режиссуры Натаном Басиным на сцене появился нынешний костяк труппы, её теперешнее старшее поколение – супруги Михненковы, Владислав Жуковский, Светлана Сорокина...

Лида Тюшнякова, Лариса Селеменева... Скучаю временами по эпическим постановкам Натана Израилевича. Он был, действительно, мастер, не только абсолютный постановщик массовых сцен, но и детально прорабатывал каждую роль в массовке, когда каждый маленький образ становился интересным. И мы тогда все были, что называется, в семье.

Можете выделить из своего списка наиболее понравившиеся роли?

Нравилось многое. Допустим, «Смотрите, кто пришёл» Владимира Арро, где мы работали с Эдуардом Михненковым. Эта пьеса абсолютно не потеряла своей актуальности, ее можно ставить вновь!

Предыдущее наше интервью, датированное февралём 2010 года, называлось «Я – оптимистка!» Увидев вас сегодня, подумал, что будущий разговор можно озаглавить «Я – оптимистка! – 2». Потому что вы так же светитесь, выглядите столь же замечательно, заразительно смеётесь.

Спасибо. Не знаю, насколько это замечательно, но стараюсь, потому что, как говорила, играя стошестилетнюю Ма-Муре, теперь уже светлой памяти Екатерина Ивановна Мокиенко-Гельфанд, отвечая на вопрос журналиста: «Как же вам удалось сохраниться в таком возрасте?» – «Стараюсь не вызывать отвращения у окружающих». Вот и я хочу вселять в окружающих маленькие искорки надежды.

Слава Богу, вы не вызываете негативных чувств, даже когда играете не совсем весёлые роли...

Бывает и не до веселья. В последнее время – множество утрат, начиная с моей мамы, ушедшей три года назад, затем брата супруга. И пошло... Это настолько тяжело, и пока не излечит время, справляться с этим очень непросто. 27 декабря не стало Екатерины Ивановны, которая, обладая сильным характером, до последнего мгновения цеплялась за жизнь. Её всё время мучил вопрос: «Как же так? Почему я, работая в театре, не выхожу на сцену?» Я пыталась убедить её: «Екатерина Ивановна, вы уже столько проработали, больше семидесяти лет отдали этому храму искусств, и никаких угрызений совести не должно быть». Вспоминая её, актёры говорили о том, что многому можно было научиться у старой плеяды. Врач, лечивший Екатерину Ивановну, спросил: «Любите свою профессию?» «Жить без неё не могу!» – ответила она. «Играйте в любом состоянии!» Всю жизнь она так и играла: выходишь на сцену в любом состоянии – вроде как и не болеешь. Да и многие актёры так поступают. Потом, конечно, бывает тяжело, но, видимо, это издержки профессии.

Каковы ваши сегодняшние отношения с театром?

Не могу жаловаться на судьбу. Наверное, ушло то время, когда у тебя были бесконечные роли. Пока живу на старом материале. Последняя моя по времени роль «Тихий шорох уходящих шагов» – два значительных эпизода. И, конечно, «Девичник над вечным покоем». Из более раннего – «Филумена Мартурано», «Лес». Основательной, серьёзной работы пока нет. Но кто знает, что нас ждёт завтра? Мне нравится работать с разными режиссёрами: один из тебя одно вытянул, другой – другое. Считаю, человек вообще мало знает о себе и о том, какие в нём заложены возможности. Пока же у меня есть антреприза, работаем с Андреем Пашниным, сыграли более трёхсот спектаклей «Я только хотела спросить...» – и все с аншлагом. Есть зрители, которые ходили на него от двенадцати раз и выше. Кто-то из известных актёров сказал: «Если на фильм или спектакль захотелось сходить ещё раз, значит, это искусство». Одна из любимых моих ролей – сваха Ханума, этот спектакль мы тоже играем антерпризно. С ней связано множество забавных историй. Например, в финале ко мне подходит один из зрителей, протягивает букет цветов и шепчет на ухо: «Найди мне кого-нибудь!»

Люблю роли, в которых не одни кости, но ещё и мяско есть, где есть что играть. Не нравятся роли-схемы, хотя в актёрских силах всё это нарастить, если ещё и режиссёр хороший. Наверное, интересно было бы попробовать сыграть, скажем, Медею или мамашу Кураж. Очень люблю комедии. Когда делала в «Банкроте» бессловесную старуху Фоминичну, поначалу расстроилась страшно. Режиссёр Борис Уваров предложил нам с другой актрисой играть две роли, вторая из которых со словами, но я отказалась, решив: попробуй сыграть эту старуху! И предложила постановщику: «Ну что, подуркуем?» На репетициях все дохохотались до того, что Борис Уваров вывел мою героиню на сцену во втором акте, хотя там её поначалу не было. После премьеры режиссёр написал мне в программке: «В России очень мало актрис-клоунесс. Вы обладаете этим качеством». Внутри я чувствовала себя победителем. Однако справляться с такими вещами получается не всегда. Даже в каких-то бытовых, не касающихся театра вещах, свою гордыню надо усмирять, и когда ты это сделаешь, мне кажется, одним грехом будет меньше. Хотелось бы сыграть также сухую снаружи роль, но чтобы внутри всё горело.

Что вы можете сказать о «Девичнике над вечным покоем»?

Радует, что его смотрят и люди старшего возраста, и молодёжь. Последние, может быть, воспринимают с иронией, не всё ещё понимая. К сожалению, уход со стационарной сцены в ДК не позволил перенести замечательный финал, и всё равно зритель смотрит замечательно.

Куда уходят спектакли? Они почему-то исчезают, несмотря на зрительский успех, на присутствие актёров? Вспомним «Прекрасное воскресенье для пикника» Владимира Гурфинкеля?

Не могу ответить на этот вопрос, потому что не знаю сама. Был красивый, интересный, сложный спектакль, с которым мы взяли столько премий, хотя не каждый человек его принимал. Почему снимаются спектакли? Может, считают, что они устарели? Или плохо ходил зритель? «Пикник» – спектакль на любителя, хотя те, кто оставался до конца, в финале рыдали над судьбами четырёх одиночеств. Это бездна. У меня были такие режиссёры, которые смогли из меня что-то вытащить – В.Г. Воробьёва, В.Л. Гурфинкель, А.Н. Максимов.

Вы, кажется, играли всё – от грузинки до американки?.. Но, лично для меня, вы воспринимаетесь, как народная героиня: «97», «Кадриль», «Последний срок», «Семейный портрет с посторонним»... Почему именно это остаётся в памяти?

Я же русский человек! Не знаю, может быть, внешность у меня такая? Хотя в крови много намешано: родная бабушка по отцу Полина Домыховская – сосланная полячка, а её муж был русским. Меня воспитывал неродной дед-украинец.

Верите ли вы в переселение душ?

Скорее верю, чем нет.

Спрашиваю потому, что в пятидесятые годы в Киевском государственном русском драматическом театре имени Леси Украинки уже работала актриса Тамара Семичева. Об этом можно узнать, если посмотреть записанный в 1956 году на киноплёнку спектакль «Дети солнца», в котором она выходила с такими известными артистами, как Михаил Романов, Лидия Карташова, Юрий Лавров, Олег Борисов.

Удивительно! Мой дед-украинец был репрессирован, отсидел в Норильске всю войну, а потом его сослали в Ярцево. Бабушка одна воспитывала троих дочерей. Война началась – мужа взяли на фронт, однако туда он не доехал: где-то в Твери поезд разбомбили. В Ярцево, где я родилась, треть была из ссыльных. Дед там работал и стал главным агрономом в совхозе имени Молокова, его реабилитировали, жил с моей бабушкой, поднял её дочерей, помогал воспитывать меня. Естественно, помню его как родного – Аверьян Аксентьевич Загоруйко. Мы очень любили друг друга. Конечно, в его речи было много украинских слов. И когда спрашивали о моей национальности, говорила, что тоже украинка, так мне это нравилось. Когда появились первые приёмники, дедушка включал мне украинские хоры, читал «Кобзарь» Тараса Шевченко. Он верил, что я буду артисткой и говорил: «Ты приедешь в Киев, будешь выступать в театре Ивана Франко, а я буду сидеть в первом ряду». Даже предположить не могла, что поеду со своим театром на гастроли в Киев и буду работать именно в театре Ивана Франко. И дед приехал из Винницы, где уже, после смерти бабушки, в то время жил, сидел в первом ряду, а я играла «97» Миколы Кулиша. После спектакля мы пошли с ним в сувенирный магазин, где он купил мне потрясающую блузку – украинскую вышиванку за 114 рублей.

Вспоминаете ли гастроли в Москве в 1980 году?

Конечно. Я была тогда стройная-престройная, тонюсенькая-претонюсенькая... Есть фотография, где мы на пороге МХАТа. А какая замечательная гостиница! Впервые увидела такой шикарный номер. Гастролировали после Олимпиады, в магазинах было всё – от неизвестной «фанты» до чего-то таинственного в блестящих упаковочках. Глаза просто разбегались. Отыграли «Тощий приз», выходим с Надеждой Дибенко, с которой жили в одном номере, из театра, и её встречает однокурсник по Владивостоку Александр Михайлов, уже известный всему Союзу по фильму «Мужики!». Идём по Красной площади, он нас приобнял, всё на меня поглядывал. Собрались в нашем номере, подключился Виктор Бусаренко, его однокурсник, также из Владивостока, а Михайлов долго рассказывал, как снимался в фильме «Белый снег России», где играл роль гроссмейстера Алёхина. Хорошо отозвался о нашем спектакле. Конечно, он об этом уже забыл, но мы-то помним...

Как пережили так называемую реконструкцию родного театра?

С одной стороны, вроде бы трудно: непросто было привыкнуть к чужим сценам, работать на которых как-то неуютно. Пробежало три года – вроде как и ничего. Могло бы быть и хуже.

С каким чувством собираетесь ступить на обновлённую сцену?

Хочу зайти, ахнуть – и чтобы всё пошло хорошо. Не знаю, что будет впереди, но надежды есть. И пусть они нас не покидают.

Тамара Владимировна Семичева

Заслуженная артистка России. Родилась 3 февраля 1955 года в селе Ярцево Енисейского района. Закончила драматическое отделение Красноярского училища искусств.

Работала в русской труппе Абаканского драматического театра им. М.Ю. Лермонтова.

С 1976 года — актриса Красноярского драматического театра им. Пушкина.

Играла в спектаклях: «Смотрите, кто пришёл», «Моя профессия — синьор из общества», «Спутники», «97», «Молва», «Муж и жена снимут комнату», «Поминальная молитва», «Семейный портрет с посторонним», «Без вины виноватые», «Кадриль» и других.

Сергей ПАВЛЕНКО, «Красноярский рабочий»

Назад к списку статей